Биценко Леонид Дмитриевич

Леонид Дмитриевич родился в Николаеве в 1888 г. в большой семье, в которой всё время рождались и умирали дети. С малолетства определили его юнгой на корабль, и отправился он в плавание. Потом была гражданская война, голод, холод, обмороженные в окопах ноги, и почти все ампутированные на них пальцы. Ноги болели долго, до конца жизни. После войны – бесконечные госпитали, работал там же санитаром.

Но была с ним мечта, еще с того времени, когда работал он вместе с отцом-садовником на даче П. П. Юрицына.

По возвращении в Николаев настоящим домом Леонида Дмитриевича становится яхт-клуб. Здесь вполне хватало пространства для воплощения в жизнь его замыслов. Не сразу всё удавалось. Приходилось доставать семена, черенки, саженцы, удобрения, заводить новые знакомства. Не просто было распланировать парк, разбить клумбы, утрамбовать дорожки, найти место кустам жасмина, сирени, туи, сделать так, чтобы яхт-клуб постоянно хорошел.

Основное здание было еще почти новым. У его фасада посадили вьющийся виноград, и он скоро добрался до верхушек башенок. На втором этаже открыли ресторан. Оркестр, в котором преимущественно звучали скрипки, весело и почти беспрерывно наигрывал чудесные мелодии.

С приходом зимы Л. Д. Биценко расчищал каток от снега, работал в гардеробе. Он позволял себе на 2-3 дня отлучиться из дома на охоту, которая была его второй страстью.

С конца зимы и всю весну маленькая квартирка садовника была заставлена ящиками, в которых выращивалась цветочная рассада. Леонид Дмитриевич заботливым отношением к ней так увлекал своих жену и дочь, что они постоянно заглядывали в ящики, сначала ожидая первых всходов, а потом с трепетом следя за их ростом. Можно было бы поставить их в комнату, которая находилась рядом, но там стрекотали две швейные машинки, на которых его жена Е. А. Биценко, с невесткой, шили паруса для яхт и буеров. Когда они уставали, за дело брался Леонид Дмитриевич и так же ловко орудовал ножницами и иглой.

С возникновением проблемы размещения рассады, которой с каждым годом становилось всё больше и больше, у Леонида Дмитриевича зародилась мысль об оранжерее. Построили ее быстро. Вдоль всех стен, как и на сколоченном из простых досок большом столе, и над ним, было подвешено и установлено множество полок, вмещавших несчетное количество вазонов всех размеров. С наступлением тепла всё это высаживалось в саду.

Л. Д. Биценко был добрым и общительным человеком. Любил людей, старался сделать для каждого что-то хорошее, у него всегда было много друзей. За советами к Леониду Дмитриевичу обращались не только садовники с других дач, но даже такие видные специалисты, как главный агроном городского питомника.

Часто он помогал собираться на рыбалку своему знакомому, на все просьбы и уговоры которого вместе порыбачить, отвечал одно и то же: «Мне никак нельзя, мне ночью поливать сад». (Днем часто не было воды, и поэтому поливка цветов откладывалась на вечерние и ночные часы).

В яхт-клубе становилось всё лучше и лучше. Подрастали кустарники и весной после стрижки превращались в большие, зеленые, пушистые шары. Появлялись новые сорта цветов. Их было очень много, Леонид Дмитриевич учил дочь Тамару собирать семена, и это постепенно стало ее обязанностью.

Детства такого, какое бывает у всех детей, у нее не было. Вместо него судьба подарила ей волшебство, сказку, в которой было всё: и громадный замок с множеством комнат, дверей, окон, больших веранд и маленьких балкончиков, с фасадом, сплошь увитым зеленью, с самыми настоящими сторожевыми башнями, к которым вели винтовые лесенки с резными перилами; и было много интересного и красивого вокруг.

На широкой, как море, реке стояло множество лодок и яхт. В раскинувшемся вокруг замка парке деревья, кустарники и цветы зеленели и благоухали с ранней весны до поздней осени, были посыпаны солидным гравием и веселым песком дорожки.

У волшебства было и название, единственное во всем городе и не совсем понятное Тамаре – яхт-клуб. И как в каждой сказке, был добрый волшебник – ее отец.

С каждым годом в саду становилось всё больше клумб и цветников, и Леониду Дмитриевичу уже трудно было управляться с работой одному. Иногда ему даже не хватало времени побриться, и щеки покрывались жесткой щетиной. Добрые лучистые глаза оставались такими же, как раньше, на лбу же и в уголках глаз прорезались морщины. Он казался значительно старше своих лет. Когда ему предлагали поехать отдохнуть и полечиться в санаторий, он отвечал: «Этого только не хватало». Труд был главным стимулом его жизни, источником его энергии и вдохновения.

Когда начиналась пора многочисленных соревнований, у Леонида Дмитриевича прибавлялось забот. Нужно было срезать цветы и приготовить столько букетов, чтобы их хватило всем, кого почти ежедневно чествовали и поздравляли. Делал это он охотно, так как знал цену победе: в 1924 г. Л. Д. Биценко, совершенно неожиданно для всех, добился звания первого гребца г. Николаева, победив девятерых известных спортсменов; в 1926 г., на подобных же состязаниях, он занял второе место, уступив победителю всего 1,5 секунды.

Даже наблюдая за соревнованиями, Леонид Дмитриевич мысленно, незаметно для самого себя, возвращался к цветам, у него появлялись новые задумки.

Две террасы, расположенные вдоль спуска к реке, стали очередной «ареной» его деятельности. Середину большей из них украсила клумба в виде горки. Центром ее была узколистная пальма, всё остальное пространство занимали ковровые растения, переплетенные в причудливом узоре. В четырех углах террасы были разбиты коврики самых неожиданных очертаний. Задняя отвесная стена сплошь зарастала кустарником резеды. Длинные плети с мелкими сиренево-розовыми цветочками украшали ее. На нижней террасе было сделано несколько клумб с высаженными на них флоксами, гвоздикой и львиным зевом. Посредине, на высокой тумбе, красовалась широкая ваза с цветущими в ней геранями. Все это составляло единую композицию и украшало один из самых оживленных уголков яхт-клуба.

Леонид Дмитриевич превратил сад, образно говоря, в цветущий рай, которым посетители, не отрывая глаз, могли любоваться часами. А творец этого чуда часто просиживал на корточках возле своих живых ковров, придумывая всё новые рисунки из цветов.

Л. Д. Биценко был человеком необыкновенным. Фанатично преданный своему делу, он не представлял жизни без него. Может быть, и умер Леонид Дмитриевич потому, что нашествие фашистских захватчиков на нашу Родину лишило его возможности отдавать всего себя самому прекрасному, как он считал, занятию – выращиванию цветов в любимом яхт-клубе. Случилось это в 1943 году.