Аркас Николай Николаевич

Командор  Н. Н. Аркас

Яхт-клуб… Уже несколько десятков лет как это словосочетание, потеряв свое изначальное смысловое значение элитарного сообщества любителей водного спорта, превратилось в обычный городской топоним, обозначающий участок берега Южного Буга в рекреационной зоне бывшего Спасского урочища. Известно, что с идеей создания яхт-клуба николаевская публика в общих чертах была ознакомлена в середине лета 1887 г. посредством заметки в городской газете «Южанин». Инициатором создания в Николаеве речного яхт-клуба, как он тогда назывался, считается адъютант Главного командира Черноморского флота и портов вице-адмирала А. А. Пещурова лейтенант Е. Н. Голиков. Понятно, что такой шаг не мог быть спонтанным, а требовал довольно обширной предварительной работы по выявлению отношения к идее создания клуба у потенциальных его членов – служащих и отставных офицеров, чиновников Морскою ведомства, лиц торгово-финансовых кругов и городских управленческих структур, и т. п. Однако принимая во внимание относительно недолгое время пребывания в городе Е. Н. Голикова, переведенного в Николаев в 1886 году, делавшее маловероятным заведение им обширных знакомств в различных кругах высшего николаевского общества, а с другой стороны его адъютантскую должность при Главном командире, можно предположить, что, скорее всего за инициативой создания клуба стоял Пещуров, исполнителем которой и стал Голиков. Во всяком случае, без предварительного разрешения и поддержки Главного командира, являвшегося одновременно и военным губернатором города, осуществление подобной идеи исключалось полностью.

Учредительное собрание клуба, происходившее в здании летнего Морского собрания, известном в городе под названием «Молдаванка», состоялось 12 августа 1887 г. В списке лиц, пожелавших стать членами яхт-клуба, находятся имена братьев Аркасов: Николая Николаевича, Константина Николаевича и Владимира Николаевича, тестя Константина Николаевича – Ивана Филипповича Бартенева, аркасовских родственников А. И. Косякова, И. И. Косякова, Э. И. Викорста.

Однако за четыре месяца, прошедших между первым и вторым собранием, энтузиазм у многих из записавшихся в первоначальный список, видимо, угас. На втором собрании, проходившем 22 декабря, присутствовало всего 18 человек – Аркасов среди них не было. Собрание избрало временное, поскольку клуб еще не получил официального утверждения, правление в составе председателя и 8 членов, среди которых так же нет никого из Аркасов.

На протяжении большей части следующего, 1888 года яхтенный клуб продолжал существовать полуофициально. Тем не менее, А. А. Пещуров своею властью выделил из фонда земель Морского ведомства во временное пользование клубу участок на берегу Ингула, прилегающий к бульвару, и разрешил сбор членских взносов. В сентябре был получен из столицы утвержденный проект устава Николаевского речного яхтенного клуба, а 2 февраля 1889 г. состоялось первое официальное общее собрание его членов, на котором были избраны органы управления, куда Н. Н. Аркас не вошел (о Владимире и Константине Аркасах речь не могла идти, поскольку к этому времени первый уже покоился на городском приходском кладбище, а второй находился на лечении в Италии). Празднество по случаю официального открытия Николаевского яхтенного клуба с молебном, водосвятием и церемониальным поднятием высочайше утвержденного клубного флага состоялось 7 мая 1889 г.

Вступление братьев Аркасов в члены яхтенного клуба нельзя конечно, назвать семейной традицией, но прецедент тому имелся: их отец Николай Андреевич, служа в столице, в течение нескольких лет был связан с деятельностью Санкт-Петербургского яхт-клуба. Члены этого старейшего в стране яхт-клуба подразделялись на несколько категорий. Особую группу составляли лица, так называемые «непременные» члены, причисленные к клубу на основании высочайше утвержденного 17 марта 1858 г. дополнения к уставу яхт-клуба в связи с их служебными обязанностями. Такими членами стали управляющий Морским министерством, бывший обер-интендант в Николаеве, адмирал Н. Ф. Метлин, военный генерал-губернатор столицы П. Н. Игнатьев и Н. А. Аркас. По сведениям за февраль 1860 г., клубная должность последнего называлась так: «Представитель яхты Государя Императора командир Гвардейского экипажа, свиты Его Величества контр-адмирал Аркас». В число 13-ти судов столичного яхт-клуба входили парусники членов императорской фамилии: яхты-шхуны «Королева Виктория» императора Александра II, «Никса» наследника цесаревича и «Волна» великого князя генерал-адмирала Константина Николаевича, люггер «Нева» и тендер «Костя». Эти суда и еще несколько других составляли дворцовую флотилию, команды которых комплектовались личным составом Гвардейского морского экипажа, и, соответственно, находились в подчинении Аркаса. Именно данное обстоятельство являлось основанием для включения Николая Андреевича в список «непременных» членов клуба. Как представитель императорского дома Н. А. Аркас присутствовал, если этому не препятствовали другие служебные обязанности, в качестве члена судейской комиссии при проведении гонок, когда в них участвовали яхты дворцовой флотилии. В сентябре 1863 г. свиты Его Величества контр-адмирал Н. А. Аркас был избран почетным членом яхт-клуба, в число которых также входили государь, наследник цесаревич Николай Александрович, великий князь, будущий генерал-адмирал Алексей Александрович, свиты Его Величества генерал-майор Самуил Алексеевич Грейг – всего 13 лиц из высшей государственной иерархии.

Что касается Николая Николаевича Аркаса, то он впервые вошел в состав руководства клубом 4 апреля 1899 г., когда общим собранием был избран его вице-командором. Спустя два года, 2 марта 1901 г., общее собрание действительных членов клуба избирает его на должность командора, на которой он формально оставался до дня своей кончины. Н. Н. Аркас сменил на этом посту организатора яхтенного клуба в Николаеве Е. Н. Голикова, занимавшего этот пост с марта 1897 г., и являлся пятым по счету командором клуба после С. П. Тыртова (избран в феврале 1889 г.), Гильдебрандта (избран в марте 1893 г.), И. А. Смирнова (избран в марте 1895 г.) и самого Голикова. Последний же в ознаменование заслуг перед клубом стал почетным его членом, оставаясь в этом звании до 1905 г., когда взбунтовавшиеся матросы броненосца «Князь Потемкин-Таврический», учинившие самосуд над своим командиром, капитаном I ранга Е. Н. Голиковым, застрелили его, а тело бросили за борт.

Яхтинг, можно думать, увлекал Н. Н. Аркаса: в 1890 или 1891 году он приобрел яхту, дав ей в честь жены Ольги Ивановны имя «Олеся». Судя по тому, что впоследствии, после ее продажи, яхта состояла в списке судов Черноморского яхт-клуба под названием «Нелли», это, видимо, было относительно большое, как для яхты, мореходное и дорогое судно. Подтверждением последнему может служить факт включения яхты отдельным пунктом в духовное завещание Николая Николаевича, которым он передавал ее в случае своей кончины в полную и безраздельную собственность Ольге Ивановне. Причина продажи яхты «Олеся», скорей всего, заключалась в ухудшении самочувствия Николая Николаевича вследствие перенесенного инсульта, ограничившего его физические возможности. В декабрьском 1897 года письме к М. Л. Кропивницкому Аркас сообщал: «Оце вже три роки, як в мене був нервовий удар і досі ще погано володію правою рукою». А, возможно, продажа была обусловлена финансовыми обстоятельствами. В 1898-1899 гг. Николай Николаевич, чтобы не оставаться «безлошадным», да и положение вице-командора, по-видимому, обязывало, заказал и построил в клубной шлюпочной мастерской парусно-гребную открытую лодку, так называемую «четверку», дав ей на этот раз имя дочери Ксении – «Оксана».

Избрание Н. Н. Аркаса на пост вице-командора, а затем и командора припало на один из весьма сложных периодов жизнедеятельности клуба. Большинство членов клуба не имели собственных судов, вследствие чего их участие в клубной жизни сводилось, по существу, только к уплате членских взносов и участию в общих собраниях. Снижение заинтересованности к деятельности яхт-клуба у этих лиц привело к тому, что в 1892 г. число его членов сократилось до 46-ти человек. Одну из главных причин ухода людей из клуба его руководство видело в отсутствии собственного помещения, где могла быть сосредоточена клубная жизнь. В отчете за 1892 г. в этой связи указывалось: «Комитет полагал бы ходатайствовать пред надлежащею властью об уступке Спасского дворца в пользование и заведывание яхт-клуба». Николаевская морская администрация удовлетворила данное ходатайство, разрешив клубу пользоваться помещениями дворца, но без права распоряжаться ими. Поскольку дворец был летним, то с наступлением холодов проблема клубного общения вновь обострялась. Выход из этого положения, как видели его члены клуба, состоял в обзаведении в Спасске помещением круглогодичного использования. Первоначальный вариант приобретения в собственность клуба одной из частных прибрежных дач оказался трудновыполнимым. Поэтому мартовское 1896 года общее собрание поручило комитету ходатайствовать перед Главным командиром Черноморского флота и портов вице-адмиралом Н. В. Копытовым «об уступке яхт-клубу места морского ведомства для гавани яхт-клуба», имея ввиду участок спасского берега между казенной пристанью и границей первой дачи, взамен участка под бульваром.

Хлопоты по отводу земли увенчались успехом – спустя полгода комитет получил документ, где указывалось: «Управляющий Морским министерством изъявил согласие на представление речному яхт-клубу г. Николаева во временное и бесплатное пользование участка земли морского ведомства в Спасске». В марте 1897 г. общее собрание разрешило комитету использовать общественные деньги и взять кредит в 5 тыс. руб. для обустройства яхт-клуба на новом месте. Однако построенные здесь павильон, мастерские, жилье для боцмана и прочие легкие сооружения не решали проб­лему стационарного помещения для клуба.

Мартовское 1899 г. общее собрание ввело в состав комитета Е. Н. Голикова и Н. Н. Аркаса, первого повторно на пост командора, а второго – вице-командора. Надо думать, что из активного состава членов клуба именно кандидатура Аркаса с его общественным и служебным положением и обширными связями в верхах наилучшим образом подходила для решения нелегких хозяйственных проблем клуба. Собрание, состоявшееся в марте 1902 г, поручило комитету, который уже год возглавлял Н. Н. Аркас в должности командора, составить план и смету постройки для начала летнего клубного павильона стоимостью до 4 тыс. руб. Однако проведенное месяц спустя экстренное общее собрание не утвердило представленный проект, а по предложению А. И. Косякова (мужа племянницы Софии Петровны Аркас) поручило комитету взять в Морском министерстве ссуду в размере 10 тыс. руб. для сооружения капитального здания. В данном случае речь шла о кредите именно Морского министерства, поскольку, во-первых, участок принадлежал морскому ведомству и в случае возврата его собственнику здание нельзя было продать, чтобы вернуть затраченные деньги, и, во-вторых, заем потребной суммы в любом банке требовалось обеспечить залогом, стоимостью не менее суммы займа. Поскольку клуб располагал весьма незначительной собственностью, – несколькими небольшими парусными и парусно-гребными судами, которую нельзя было выставить в качестве залога, этот путь получения денег исключался. Комитет, считая ходатайство перед Морским министерством о выдаче столь солидной суммы делом совершенно бесперспективным, даже не стал предпринимать какие-либо шаги в этом направлении.

В начале 1903 года комитет, как писал историограф клуба А. Голубов, «отчасти по своему желанию, отчасти побуждаемый извне» снова поднял вопрос о постройке здания под летнее собрание. Общее собрание членов яхт-клуба, состоявшееся 2 марта, а затем 25 числа того же месяца, одобрило предложение комитета и постановило снести два из трех деревянных сараев, возведя на их мес­те кирпичные, с надстройкой второго этажа для размещения там помещений для летнего собрания, увеличив при этом просимую комитетом сумму до 8,5 тыс. руб. Комитет немедленно приступил к работе, и уже 3 апреля здание заложили. Шаг был довольно авантюрный, поскольку комитет располагал суммой всего лишь в 1800 руб. и предполагал получить в текущем году из сборов яхт-клуба еще 1200 руб. Таким образом, требовалось изыскать, по меньшей мере, еще 5500 руб. При этом сторонние кредиты по указанным выше причинам исключались. Как завуалировано пишет Голубов, недостающие деньги должны были дать некоторые члены клуба.

Постройку здания, которое и по сегодняшний день является украшением яхт-клуба, завершили в первой половине следующего 1904 г. 17 мая состоялось его открытие – с освящением и приглашением большого числа гостей. На торжество прибыли яхты Черноморского и Екатерининского яхт-клубов во главе с командорами.

Сооружение здания обошлось более чем в 20 тыс. руб. Ноябрьское собрание 1904 г. постановило выделять ежегодно из средств клуба по 1000 руб. для погашения долга. Н. Н. Аркаса, принимая во внимание сопутствующие ему в этот период денежные трудности, скорее всего, не было в числе лиц, финансировавших постройку здания. Как бы там ни было, здание, похожее на маленький дворец, было построено, завершив почти двадцатилетний период неопределенности и необустроенности в жизни яхт-клуба. Теперь не зазорно было приискать, как это было принято, высокого покровителя. В мае 1905 г. пришло сообщение, что великий князь Александр Михайлович, снисходя к ходатайству комитета, «изъявил свое согласие на принятие под свое августейшее покровительство» Николаевского речного яхт-клуба. Состоявшееся месяц спустя экстренное общее собрание уполномочило командора Н. Н. Аркаса послать великому князю благодарственную телеграмму за оказанную высокую честь. В чем конкретно выразилось покровительство Александра Михайловича Николаевскому яхт-клубу неизвестно, хотя по роду своей деятельности он в достаточной мере соответствовал принятому званию попечителя: морской офицер, почетный член Николаевской морской академии, почетный председатель Императорского Русского общества судоходства, Русского технического общества. Уместно указать, что Александр Михайлович также являлся августейшим покровителем Николаевского среднего механико-технического училища – будущего Николаевского кораблестроительного института и сегодняшнего УГМТУ.

Согласно «Отчету о деятельности речного яхт-клуба г. Николаева за 1906 г.» его руководящие органы в этом году избирались дважды: первый раз на традиционном общем собрании в феврале, когда была произведена замена выбывающих по очереди и жребию в соответствии с Уставом членов комитета и гоночной комиссии, и второй – двумя экстренными собраниями летом, в связи со сложением этими органами своих полномочий из-за внутренних разногласий. Несмотря, однако, на конфликтность сложившейся ситуации, которую, в общем-то, Николай Николаевич как командор должен был предотвратить, общее собрание вновь избрало его на эту должность на следующий двухлетний срок. Вице-командором стал П. П. Юрицын.

В числе действительных членов клуба, списочный состав которых по данным на 1 января 1907 г. достиг 175 человек, продолжает оставаться Николай Николаевич 2-й, а в списке постоянных гостей находятся имена Ксении Николаевны Ишеевой и ее будущего мужа Владимира Антоновича Шестерикова. Уместно упомянуть, что годовой абонемент «постоянного гостя» клуба стоил 10 руб. Имя Ксении Николаевны, но уже с фамилией Шестерикова, имеется и в списке постоянных гостей следующего, 1907 года, хотя она вряд пи пользовалась своим билетом для посещения яхт-клуба из-за рождения в последний день марта сына Владимира.

12 августа 1907 г. яхтенный клуб отмечал свое двадцатилетие. Празднество, которым, ввиду отсутствия Н. Н. Аркаса, руководил вице-командор П. П. Юрицын, было устроено в Спасске на территории яхт-клуба, где в этот вечер публики набралось до тысячи человек. Телеграммы, приветственные адреса, духовая музыка портового оркестра, высокие гости, дамы в вечерних нарядах, буфет, вино и шампанское, скользящие по глади лимана паруса яхт, плеск весел прогулочных шлюпок, – весь этот блеск надолго остался в памяти николаевцев. Несколько печалило лишь то, что из лиц, двадцать лет тому учредивших этот, по выражению А. Голубова: «некоторым образом специальный клуб», в списке его действительных членов кроме Н. Н. Аркаса осталось лишь четыре человека.

Нельзя не отметить, что начиная с 1905 г, Николай Николаевич в связи с общим ухудшением состояния здоровья, занятостью работой над книгой «Історія України-Русі», а потом заботами об организации в Николаеве отделения общества «Просвіта» постепенно устранился от яхт-клубовской жизни. Фактически руководить деятельностью комитета и, соответственно, яхт-клубом в целом стал вице-командор П. П. Юрицын, кстати, владелец лучшей в городе и одной из лучших на Черном море яхты, которая по его заказу была построена в Шотландии. В 1907 г. Аркас уже настолько отошел от клубных дел, что даже поздравительные телеграммы по случаю дней тезоименитства и других подобных событий в адрес августейшего покровителя Александра Михайловича или почетного члена клуба великого князя Константина Константиновича, подписывал Юрицын, а не командор Аркас.

Деятельность комитета в этот период вызывала много нареканий со стороны рядовых членов клуба, что иногда даже выплескивалось на страницы городской «Николаевской газеты». Так, например, образованная в 1906 г. комиссия по пересмотру устава клуба, некоторые статьи которого стали уже чуть ли не анахронизмом, на протяжении года ничего не сделала в этом направлении. Недовольство вызвало и отстранение рядовых членов от участия в подготовке празднования 20-летия основания яхт-клуба, что, по их мнению, высказанному в анонимной заметке в газете, обусловило ряд упущений в организации юбилея. Однако, судя по тому, что Н. Н. Аркас вновь был избран командором, такое положение дел устраивало группу наиболее влиятельных членов клуба.

Первые полосы вышедших в субботу 14 марта 1909 г. городских газет почти сплошь были заполнены помещенными в траурные рамки сообщениями о кончине Н. Н. Аркаса. В «Николаевской газете» комитет яхт-клуба гор. Николаева «с глубоким прискорбием извещал гг. членов о внезапной кончине командора яхт-клуба Николая Николаевича Аркаса, последовавшей 13 сего марта в 2 часа дня», и сообщал им, что вынос тела покойного состоится в воскресенье в 1 час дня. Здесь же другим объявлением комитет ставил их в известность о том, «что вследствие внезапной кончины командора яхт-клуба Н. Н. Аркаса, назначенное на 15 сего марта общее собрание переносится на 22 марта в помещении летнего морского собрания (Молдованки) в 12 часов дня».

По данным отчета о деятельности яхт-клуба за 1909 г., Николай Николаевич 2-й продолжал числиться в членах клуба, а в списках судов фигурирует аркасовская «Оксана». Однако в списках уже следующего, 1910 года нет ни Н. Н. Аркаса 2-го, ни «Оксаны».

А. Г. Сацкий («Новый ВЕКъ», № 5 за 2003 г.)